Ровно год назад пожар в колледже экономики, права и отельно-ресторанного бизнеса забрал 16 жизней. По итогам досудебного расследования на скамье подсудимых оказались 4 человека, но судить их пока не начали. Очередное заседание суда было назначено как раз на сегодня, на годовщину трагедии. «Пушкинская» подготовила краткую ретроспективу пожара и разобралась к чему за год пришло следствие. 

Предпосылки трагедии

В далеком 2014 году ГСЧС Одесской области проверило пожарную безопасность в колледже. Результатом стал список грубых нарушений и предписание № 471 от 27.06.2014 их устранить. 

Тогда, среди прочего, спасатели отметили:

• — помещения колледжа не оборудованы автоматической пожарной сигнализацией; 
• — помещения колледжа не оборудованы системой оповещения и управления эвакуацией людей при пожаре; 
• — не демонтированы горючие материалы на путях эвакуации; 
• — персонал не обеспечен средствами защиты органов дыхания в соответствии с нормами.

До пожара, который вспыхнул 4 декабря 2019 года, нарушения так и не устранили. Об этом уже после трагедии заявили следователи. Они же добавили, что в колледже не просто отсутствовала автоматическая система оповещения о пожаре, датчики дыма и температуры, но и огнетушители не были расставлены по местам. 

Дом Асвадурова

Дом, в котором произошел пожар — это угловое здание с двумя адресами: Троицкая, 25 и Пушкинская, 37. Возвели его в 1914 году. Называют дом по имени заказчика его постройки —  табачного фабриканта Сирагана Исааковича Асвадурова. Это памятник истории и архитектуры местного значения. 

Основной собственник здания — государство в лице Национальной академии наук Украины и министерства образования. На двоих они владеют почти 9 тысячами квадратных метров здания. Еще 1286 метров принадлежат территориальной громаде Одессы, там находится КП «БТИ». 

Одесский колледж экономики, права и отельно-ресторанного бизнеса обосновался в доме Асвадурова в 1992 году.

Еще до пожара минобразования намеревалось передать помещения колледжа, а это 2871,8 квадратных метров, из государственной собственности в областную. Летом 2019 года облсовет дал свое согласие, но на этом тема почему-то заглохла. После трагедии педалировать этот вопрос, естественно, не стали. В том, что колледж в свое время не отошел в областную собственность, облсовет и минобразования винят друг друга. 

После пожара суд арестовал все помещения по адресу Троицкая, 25 и Пушкинская, 37. Одесский горсовет дважды пытался этот арест снять. Директор департамента коммунальной собственности переживал, что арест и запрет на вынос документов делает невозможным работу КП «БТИ». Суд, однако, мэрии оба раза отказал. 

Дальнейшая судьба здания остается туманной. 

4 декабря 2019: пожар

Цепь событий, которая, по версии следствия, привела к трагедии, написана в материалах дела сухим юридическим языком. Но и эти строки тяжело читать.

Там сказано, что пожар начался в кабинете № 9 на 3-м этаже учебного корпуса. Это кабинет заведующей дневным отделением экономики и предпринимательства и по совместительству учителя физики Ирины Тарановой. Следствие считает, что, придя на работу утром 4 декабря, она подключила электрический обогреватель к удлинителю, от которого работала и оргтехника. Обогреватель стоял у стены между окнами. 

Примерно в 9:50 Таранова якобы вышла из кабинета и закрыла дверь. Обогреватель продолжал работать. Вскоре, указано в судебном реестре, случилось короткое замыкание, вспыхнул огонь. Потушить его сразу было некому и нечем. Совсем скоро пламя начало неконтролируемо распространяться, в том числе из-за горючей облицовки стен в коридорах.

Из-за отсутствия системы оповещения учащиеся и преподаватели не сразу поняли, что происходит. Некоторые упустили драгоценные минуты для спасения. Не смогли люди выбраться и через пожарный ход, потому что двери там были заперты снаружи, а на окнах висели решетки. 

Пожар тушили более суток. Внутренние перекрытия в той части здания, где находился колледж, с последнего до первого этажа обрушились. 

На пепелище обнаружили останки 14 человек. Еще двое умерли в больнице. Позже экспертиза установила, что 14 погибших задохнулись угарным газом, а двое получили смертельные травмы из-за падения с большой высоты. Среди них спасатель Сергей Шатохин.  

Еще 30 человек после пожара попали в больницу. Это и учащиеся, и работники колледжа, и сотрудники ГСЧС.

Материальный ущерб, по данным следствия, составил 13 миллионов гривен — ничто по сравнению с масштабами человеческой трагедии.

После пожара следователи найдут в здании 13 огнетушителей, еще несколько электрических обогревателей, кипятильник и провод удлинителя, который соединен «кустарным способом». Так что обогреватель Тарановой явно был не единственным.

Кого следствие винит в трагедии

Подозрение вручили 4 работникам колледжа — 3 действующим и одному бывшему: Ирине Тарановой, которая, по версии следствия, неосмотрительно оставила в кабинете работающий обогреватель, завхозу сгоревшего корпуса Татьяне Фомич, директору колледжа Любови Кочерге и ее бывшему заму Андрею Хаецкому, который в свое время отвечал за административно-хозяйственную работу колледжа. 

Кроме того, пожар в доме Асвадурова отрекошетил и в главу ГСЧС Одесской области Виктора Федорчака. После трагедии его уволили и объявили о подозрении. 

Какие у следствия претензии

Всех работников колледжа обвиняют в нарушении правил пожарной безопасности, которые привели к тяжелым последствиям. За это преступление предусмотрено от 3 до 8 лет лишения свободы. 

Ирина Таранова

Заведующая дневным отделением экономики и предпринимательства, по мнению следствия, запустила трагическую цепочку событий. Следствие считает, что она была ознакомлена с инструкцией о мерах пожарной безопасности, которые, кроме прочего, запрещают использование бытовых электронагревательных приборов в помещениях колледжа.

О подозрении Тарановой сообщили 12 мая 2020 года. Сначала суд отправил ее под круглосуточный домашний арест и запретил общаться со свидетелями, потерпевшими и подозреваемыми, со студентами, их родителями и работниками колледжа.

От должности ее не отстранили, так что Таранова продолжала преподавать через Zoom. Вскоре апелляция по просьбе адвоката Тарановой отменила круглосуточный домашний арест, заменив его на ночной и запретив общаться лишь с подозреваемыми. 

11 июня преподавателю по ходатайству следователя еще раз смягчили меру пресечения — с ночного домашнего ареста на личные обязательства. Она должна не покидать город без предупреждения и являться к следователям по первому требованию.  

Сама Таранова уже рассказывала нам, что виновной себя не считает. Зав отделением настаивала, что в ее кабинете была включена только оргтехника.

Любовь Кочерга

Директором колледжа Кочерга стала в марте 2016 года. Договор с ней заключили на 5 лет. Следствие считает, что она на своей должности не приняла мер, чтобы устранить все имевшееся проблемы с пожарной безопасностью.

11 декабря 2019 года суд отправил ее под круглосуточный домашний арест. Весной его заменили на ночной домашний арест, а в начале лета — на личные обязательства.

Директор колледжа заявляла, что последний ремонт был проведен в общежитии колледжа в 2018 году за собственные деньги, потому что Министерство образования денег на ремонт не выделяло. Последняя замена электросетей — в 2005 году

Татьяна Фомич

Фомич работала в колледже завхозом. Следствие считает, что в 2014 году, после проверки ГСЧС, завхоз ознакомилась с предписанием и знала обо всех нарушениях, но ничего не сделала, чтобы их устранить. 

Кроме того, следователи утверждают, что почти за 3 месяца до трагедии Фомич была назначена ответственной за пожарную безопасность в колледже. Когда случилась беда, завхоз не смогла помочь в беспрепятственной эвакуации через пожарный ход. 

Именно на нее возлагают ответственность за то, что двери пожарного хода были закрыты снаружи, а на окнах висели решетки.

Ее суд тоже сначала отправил под домашний арест, а в начале июня смягчил меру пресечения на личные обязательства.

Защита Татьяны Фомич не согласна с обвинением. Адвокаты уже как-то заявляли, что Фомич не ответственна за противопожарную безопасность корпуса. Она всего лишь завхоз или, как написано в ряде документов, комендант. То есть, Фомич — не должностное лицо. И тем более не должностное лицо, отвечающее за противопожарную безопасность.   

Андрей Хаецкий

Хаецкий — одесский поэт, за которого вступилась общественность и даже вышла на акции протеста. По версии следствия, однако, Хаецкий оказался подозреваемым совсем не случайно.

Так, в период с 2013 по 2016 год Хаецкий занимал должность замдиректора по развитию учебного учреждения. С мая 2017-го по 22 ноября 2019 он был замом по административно-хозяйственной деятельности.

Согласно должностной инструкции, утверждают гособвинители, Хаецкий отвечал, в том числе, и за пожарную безопасность. Обвиняют его в том, что он на своей должности не предпринял действий по устранению нарушений, которые ГСЧСники нашли еще в 2014 году. Несмотря, на нарушения, в августе 2019 года Хаецкий по версии следствия подписал вывод о готовности колледжа к новому учебному году. 

22 мая его арестовали и, в отличие от бывших коллег, прямиком отправили в СИЗО. Адвокат Хаецкого тут же подала апелляцию и уже через 5 дней арест отменили. Экс-замдиректора отдали на поруки народным депутатам Анатолию Урбанскому и Сергею Калебошину.

Защитник Хаецкого — Юлия Токаева заявляет, что они не согласны с обвинением.

«Обвинение должно быть подтверждено определенными документами, доказательствами. Мой подзащитный на момент пожара не работал в колледже, а его место занимал другой человек», — сказала Токаева. 

Виктор Федорчак

Его обвиняют в служебной халатности, которая привела к трем пожарам в Одессе, унесшим 33 жизни. Речь о пожарах в психбольнице на Воробьева, в отеле «Токио Стар» и, собственно, в доме Асвадурова. Упоминают следователи в материалах дела и пожар в «Виктории», но в вину Федорчуку его не ставят.

Следствие считает, что из-за халатности Федорчака, спасатели после проверки 2014 года ни разу в колледж больше не приходили. Ни планово, ни внепланово. И это несмотря на приказы и распоряжения Кабмина и ГСЧС Украины о необходимости таких проверок.

Суд

Обвинительный акт прокуратура передала в Приморский районный суд в конце июня. Подозреваемые Ирина Таранова, Любовь Кочерга, Татьяна Фомич и Андрей Хаецкий перешли в категорию обвиняемых. 

Слушание по делу до сих пор не началось: заседания уже несколько раз по разным причинам переносили: то кто-то из потерпевших не смог приехать, то адвокаты отвод судье заявят. Сегодня ситуация повторилась: не пришла Любовь Кочерга, официальная причина — ее дочь заболела коронавирусом. Рассмотрение дела перенесли уже на следующий год — на 20 января.

Дело Федорчака также все никак не начнут рассматривать. Обвинительный акт прокуратура передала в Малиновский суд в сентябре. Федорчаку грозит от 2 до 5 лет за служебную халатность. Следующее заседание назначено на 16 декабря.

В сухом остатке 

За последние три года в Одессе произошло четыре больших пожара, которые унесли жизни 36 человек. В 2017 году — пожар в детском лагере «Виктория», в 2019 году — в психбольнице на Воробьева, в отеле «Токио Стар» и в колледже на Троицкой. Последний стал самым масштабным в цепочке этих трагедий. 

Из всех фигурантов дела приговор пока получила только Наталья Янчик — старший воспитатель лагеря «Виктория». На момент пожара она в лагере уже не работала, но продолжала числиться ответственной за пожарную безопасность. Суд дал Янчик 3 года условно.

Такое длительное рассмотрение дел не внушает оптимизма, что суд  в скором времени закончит разбираться с пожаром в доме Асвадурова. И самое главное: восстановит ли приговор, каким бы он ни был, справедливость? Станет ли поводом не играть в пожарную безопасность, а реально ей заниматься.

Автор: Инна Слауцкая

Читайте также: Годовщина боли: к сгоревшему в центре Одессы колледжу несут цветы и свечи